Цена искусства

Задача роботов-искусствоведов, когда будет разработана и подписана Международная художественная конвенция, будет глобальная: оценка реальной стоимости художественных произведений по формуле цены: C = P1 × t1/N1 + P2 × t2/N2 + P3 × t3/N3 +... + Pn × tn/Nn. Здесь С - реальная стоимость художественного произведения, вне зависимости от вида (графика, живопись, скульптура, чеканка, роспись и т. д.) за всё время его экспонирования; P - сумма, собранная за день экспонирования всем музеем; t - суммарное время (в часах), потраченное в течение дня всеми посетителями музея на созерцание данного конкретного произведения (вычисляется при помощи системы распознавания образов посетителей); N - общее количество произведений в экспозиции музея; n - количество дней экспонирования произведения во всех музеях (включая Эрмитаж, Лувр и т. д.)

Еще больше информации на данную тему содержит телеграм-канал «Человекоподобные роботы: технологии и рынки».

РЕТРОСПЕКТИВА

Частотный ТВ-диапазон в свете Закона «Об оценочной деятельности в Российской Федерации». Ст. 24 Закона «О связи» гласит: «Средства, сооружения связи, радиочастотный спектр и орбитальные позиции спутников связи находятся под защитой государства». Очевидно, нужны и конкретные защитники: отделы по «эфирным» делам в Генпрокуратуре, Госкомимуществе и др. госструктурах. У телевизионных несчастий один корень: власть над вещательным диапазоном. Равно как право на частоты других диапазонов важно в других ведомствах — о нем лишь говорят меньше, так как нет рекламных склок. Из фильма о Винни-Пухе известно: если космическая держава не может дать каждому жителю спутниковый телефон, «это потому, что кто-то слишком много ест». Реформы, конечно, идут, о чем свидетельствует феномен Гайдар-«Би-Лайн», но пока главный результат приватизации в том, что если раньше радиочастотный спектр и орбитальные позиции проедались в скромной столовой Минсвязи СССР, то сейчас — в круизах.

Как всякий ресурс, частоты предмет дележа. Видят это не все, лишь специалисты, но их немало: сотни тысяч работников ТВ и связи и студенты, заканчивающие факультеты связи, информатики и экранных технологий в страхе, что на работе их ждут годы напрасного труда. Они ищут ответ в учениях типа «Теории собственности» (Бояркин Д., Новосибирск: ЭКОР, 1994); концепция экономики в виде совокупности независимых собственников; безналоговое государство граждан-совладельцев национальных ресурсов.

Дошло до самозахвата спектра в регионах. Причем упреки Сагалаеву в коррупции — аргумент для региональной «юстиции победителей» (понятие № 1 международного права всех времен, означающее рецидив первобытного правопонимания: путчисты казнили королей; чекистов ГДР судят коллеги из ФРГ за функции, свойственные им же). Нет смысла смотреть бумаги, фиксирующие status quo иных хозяев наших телекоммуникаций вообще и ТВ в частности, поскольку все оформлялось согласно «юстиции победителей». Иной документ — в точности дарственная от царя, которую может отменить любой (став главнее всех).

Для краткости пометим «победителей» фразеологизмом из передачи ТВ-6 «Те Кто» (безотносительно к персонажам передачи). Как ни ругай телевидение, эфир действительно отбирает биологически лучших. «ТеКто» физически и психически выносливы, образованны, воспитаны, все знают и умеют, имеют внешние, вокальные и артистические данные, высокий уровень культуры позволяет прятать амбиции и консолидироваться. И, хотя удачное стечение обстоятельств выдвигает и тусклых людей, личные и родственные связи никогда никто не отменял — исключая годы, когда личные отношения НКВД заменял на уголовно-процессуальные.

Но «юстиция победителей» имеет изъян: не дает однозначно легитимности, признаки которой таковы: передается ли она автоматически по наследству, можно ли ее внести в завещание или дарственную, продать свою долю. Иначе это не собственность, а временное владение, и если тебя застрелить в подъезде или «горячей точке», то твои результаты достанутся кому-то, но не твоей семье (ей — титры типа «Проект Влада Листьева»). Собственность реальна, когда учредители или владельцы физические лица. Если же юридические лица, это дело Конституционного суда: ведомства и предприятия часто содержат СМИ за счет наценки на товары и услуги, нарушая права потребителя. На фирмах, где возможна эмиссия, должны быть только акционеры с правом влияния (см.: Барсуков А. "Акции для каждого"// ТКТ. 1990. № 7; Он же. "Приватизация предприятий"// Там же. 1992. № 2). Гарантия прав владения — акционирование с куплей-продажей акций на бирже и биржевым механизмом выплаты дивидендов (а не долевое участие, когда выплаты зависят от Правления).

«Телескоп» № 40 за 1996 г. сообщил, будто есть вероятность, что руководство ОРТ откажется от дорогостоящего распространения своих программ в малонаселенные районы Сибири, Дальнего Востока и Крайнего Севера. Аудитория ОРТ сократится незначительно (на 3-4%), что никак не повлияет на рекламные расценки канала. Но будто бы возникнут проблемы у людей на отмирающих телецентрах. Что подумают эти люди? «ТотКто», лежа с телеведущей, говорит: «Darling! Прибавлю я тебе оклад, закрыв для этого убыточные филиалы». А ведь и телезвезде, и инженеру платить много можно, рациональнее эксплуатируя частотный канал. Радиочастотный спектр — планетарный ресурс, закрепленный за субъектами международного права, и если в этом статусе он не эффективен, надо что-то менять. Исторически всегда меняют отношения собственности. Госсобственность на частоты уже была: все равно одни «у крана», а другие требуют акционирования. Причем капиталоемкость ресурса предполагает большое число акционеров: ресурс дефицитен, неиссякаем и дорожает в странах, переходящих из индустриальной фазы к информационной, где эфир — товарная ценность, облагаемая налогом.

Пример подали США — там 24.07.94 состоялся первый аукцион: выставлено 4 тыс. 900 лицензий в выделенной полосе 120 МГц на частоты для персональной радиосвязи; частоты переданы в собственность покупателя для сдачи в аренду пользователям за $1000 в год. Так начался переход в частную собственность (за исключением частот для госнужд) эфира США, считавшегося общенациональным достоянием, которым вещатели пользовались бесплатно — в компенсацию за информационное обслуживание общества, — пока не вскрылись доходы от эфира чиновников и маклеров.

На нашем ТВ все началось как вставки местной рекламы и программ в московские. Затем Нижегородчина (да и другие субъекты РФ) пыталась объявить частотные каналы областной собственностью (попутно приватизируя телефонные номера). Регионализацию называют разборкой местных и столичных «ТехКто». Столичные говорят: частотный ресурс принадлежит государству, да и технически нельзя. Но технически и юридически суверенизация началась, когда частотный фонд поделили сначала ведомства СССР, затем СНГ и Балтии, затем телерадиокомпании и прочие хозяйствующие единицы республик. Если суверенные после губернских выборов члены Совета Федерации решат, что для их дотационных областей частотные каналы — золотая жила, вспомнится ст. 72 (1) Конституции РФ: «В совместном ведении Российской Федерации и субъектов Российской Федерации находятся: ...в) вопросы владения, пользования и распоряжения землей, недрами, водными и другими природными ресурсами». Местные «ТеКто» заставят платить столичных за ретрансляцию сигнала через регион (как за газопровод через Украину). И кривляние в эфире будет стоить не мелкие взятки, как теперь, а истинную цену: с певцов (услаждающих мафию), политиков (лоббирующих монополии) и одиозных рекламодателей можно брать вдесятеро. Достижение этих десяти лет — рыночная оценка частот, пригодная в качестве стартовой.

В действительности, регионализация — фактор экономики. Например, на юге России сложнейшая радиоэлектронная обстановка и дефицит частотного ресурса. И когда телекомпания «Южный регион» предложила проект единой информационной сети для территории, включающей несколько краев и областей, начальник Управления Главгоссвязьнадзора Панченко согласился, что Центру надлежит озаботиться тем, чтобы найти частотный ресурс.

На совещаниях мечтают: то ли программные студии передать связистам, то ли передающие центры передать продюсерам. В 1995 г. на семинаре по проблемам частотного законодательства РФ «Спектр-95» 1-й замминистра связи Крупнов, отметив устойчивую тенденцию к снижению госбюджетного финансирования, в качестве краеугольного камня инвестиционной политики в области связи назвал привлечение средств отечественных и зарубежных инвесторов. Минуло два года, но прогресс не велик. Аппаратные средства, кабельное хозяйство, ретрансляторы, спутники и др. материальные активы независимо от формы собственности на них не привлекли больших инвестиций, поскольку эти активы «дочерние» от главного — частотного ресурса. Чтобы инвестировать в объект, его надо оценить, для чего надо уяснить, в чьей он собственности. Возьмем здания. Если оцифровать прессу 80—90-х годов, программы поиска высветят подноготную вселения СМИ в офисы госконтор, и станет ясно, что, когда воцарится ставленник других «ТехКто», все будет «переприватизировано»: аналогично, церкви сейчас возвращают здания, из которых изгоняются музеи.

Реформа ТВ и его цифровизация взаимосвязаны. Цифровое вещание ведется на существенно меньших уровнях, чем аналоговое, позволяя задействовать больше каналов. Больше рабочих каналов в полосе и глубже сжатие сигнала — дороже активы. Телевидение — это информационная система (ИС), интегрированная во внешние ИС и дифференцированная на внутренние И С (материальные и нематериальные активы). Неприятие бомондом концепции ИС — причина отсутствия работоспособных законов о ТВ («Те Кто» видят в ТВ «коробку из-под ксерокса», а не информационный инструмент демократического общества). Так, УК РФ не говорит конкретно о несанкционированном съеме ТВ-сигнала, но посягательства на ИС (говоря об информации в системе, сети, машине и на носителе) карает ст. 272 «Неправомерный доступ к компьютерной информации».

Переход на цифровое ТВ начался, когда в спектр аналогового сигнала включили телетекст (так, «Телеинф» вырос в 9 ежеднево обновляемых журналов на 8 млн зрителей), финансы, Центризбирком и десятки федеральных ведомств. В 1996 г. на совещании по «ТВ-Информ» ответработники ряда ведомств (МВД, МИД, ФАПСИ, Генштаб МО и др.) привели примеры работы системы, говорящие об объемах суммарного цифрового потока данных. На совещании звучал тезис: сделать «ТВ-Информ» конкурентом Internet, тем более их протоколы идеологически близки (аналогично IBM и Hughes применили спутник Galaxy IV для односторонней передачи файлов Internet со скоростью 12 Мбит/с или 90 Мбайт/мин). «ТВ-Информ» использует существующую избыточность телевидения, а при выдаче лицензии были расписаны все строки развертки, по которым можно работать (с их юридической фиксацией). При этом стоит задача разработки аппаратуры, совместимой с аппаратурой цифровых ТВ-каналов и позволяющей использовать «ТВ-Информ», когда по радиорелейным и спутниковым каналам будет передаваться цифровое ТВ. Но уже работает канал Алма-Ата — Акмала с полным использованием ТВ-растра, когда не идет изображение (скорость — 2 Мбит/с: 1000 страниц за 11 с или цветовое панно за 3,5 с).

Аналоговый канал исторически связан с телевизионными «ТемиКто». Когда поток будет цифровым, его легко поделят подселенцы, число которых может догнать телефонные каналы в спутниковом стволе. Студийцев оттеснят мультимедийщики, ГИС, спецсвязь и др. Вопрос собственности не случайно обострился с началом цифровизации ТВ, причем все попали в ситуацию Ленина: «Сегодня рано, завтра будет поздно».

По-всякому пользовали творцов: и переводили на контрактную систему, и выводили за штат, лишь бы не делать их совладельцами средств производства. Даже своих трудов: авторских отчислений нет. Творческого работника хозяин выгоняет по своей прихоти, мотивируя ее в духе исправительно-трудовых учреждений. Автор создал программу, но, едва дело пошло, автора меняют на послушного клерка. Это трагедия художника в России: невозможно капитализировать свой труд (даже положить гонорар в банк: вложили в «Чару» — украли). Но если эфир — часть кинопроката, киноработник должен быть совладельцем эфира и собой привлечь инвестиции в кинопроизводство.

Сырьевики ведут приватизацию недр, аграрная и крестьянская партии решают вопрос землевладения. Вот-вот возникнет и Партия Эфира для борьбы за активы отрасли и пройдет в Думу, посулив «каждому россиянину» именной ваучер на телевидение и средства связи. Найдется и аналог Ю. Черниченко — тот за частную собственность на землю, а этот возьмется за акционирование радиочастот, точек на ГСО (геостационарной орбите) и т. п. «недвижимости». Черниченко называли экстремистом, но сейчас его предложения изучает НИИ Центробанка РФ. Основы акционирования эфира заложил профсоюз работников связи (он управляет частотным каналом, угрожая забастовкой на основе действующего законодательства) — прообраз партии Эфира, чей Комитет по геополитике оценит каналы

иностранных ТВ-магнатов: Берлускони, Тернера, Мэрдока и акционирует эфир всех стран. Профсоюзы и в СССР делали работника совладельцем предприятия в том смысле, что не давали его выгнать, следили за правом на отпуск и т. п.

Для начала неплохо оценить итог Брюссельской конференции, где отвергли доводы СССР о необходимости включения в «Конвенцию о распространении несущих программы сигналов, передаваемых через спутники» положения об обязанности государств осуществлять вещание через спутники на другие государства только с согласия последних. Тогда «глушилки» станут защитой эфира как частной собственности. Критического анализа требует все: и Инструкция Центризбиркома от 20.09.95 о порядке предоставления эфирного времени гостелерадиокомпаниями, и продвинутое Минфином Распоряжение от 25.05.94, аннулировавшее порядок индексации тарифов на услуги по распространению государственных телерадиопрограмм. Ясность внесет и составляемая федеральная БД всех частотных присвоений гражданским радиоэлектронным средствам. В итоге таких операций, входящих в оценку эфирной деятельности, все работники ТВ, радио, кино и связи реализуют право на имущественную массу отрасли независимо от ее формы собственности. А. П. БАРСУКОВ, журнал "ТКТ", № 6, 1997 г.